Знаменитый кинорежиссер продолжает отрицать обвинения в изнасиловании

Роману Полански уже 86 лет, и ему, похоже, так и придется до конца жизни отбиваться от обвинений в изнасилованиях. Сам он говорит, что к таким обвинениям уже привык, стал толстокожим, и если и общается со СМИ по этому поводу, то только ради своей семьи.

Так он говорит в интервью французскому изданию Paris Match, выдержки из которого появились сегодня в интернете. Но поскольку не все наши читатели следят за биографией этого польско-американско-французского режиссера, вернемся к предыстории. В 1977-м году Полански был обвинен в изнасиловании 13-летней Саманты Геймер, которую привез на дачу Джека Николсона (тот был в отъезде). По версии обвинения, он в тот день накачал ее спиртным и наркотическими веществами и принудил к сексу. После ареста Полански пошел на сделку с правосудием, признавшись вместо изнасилования в сексуальных отношениях с несовершеннолетней.

Підписуйтеcь на наш Telegram-канал Lenta.UA - ЄДИНІ незалежні новини про події в Україні та світі

1 февраля 1978-го года Полански бежал из США в Великобританию, а затем во Францию. Американский суд до сих пор требует его выдачи и поэтому режиссер живет то во Франции (у него французское и польское гражданства), то в Польше. В Швейцарии его однажды арестовали, однако затем, после протестов «возмущенной общественности», освободили. Но теперь у режиссера плохи дела и во Франции. Месяц назад 62-летняя французская актриса Валентина Монье заявила, что Полански изнасиловал ее, когда ей было 18 лет. Произошло это в 1975-м году на швейцарском элитном горнолыжном курорте Гштад, который посещают светские знаменитости, известные политики и аристократы. То есть – еще за два года до случая с Самантой Геймер.

Заметим, что в оживлении ситуации вокруг давних событий виноват и сам Полански, который намекал, что его новый фильм «Дело Дрейфуса» (другие варианты названия – «Я обвиняю», «Офицер и шпион»), награжденный в этом году на Венецианском кинофестивале Гран-при жюри и рассказывающий о невинно осужденном за шпионаж французском офицере (дело всколыхнуло на рубеже 19-20-го веков всю Францию), имеет отношение и к нему. В результате он, к примеру, получил в Париже демонстрации в вечер премьеры фильма, требующие ее отмены.

Вызывает вопросы и то, что Полански говорит в свежем интервью Paris Match. Правда, тут всё зависит от подхода. Если интервью организовывалось ради того, чтобы узнать ответ режиссера на обвинения Валентины Монье, то тут цель была достигнута – Полански эти обвинения категорически отрицает. Однако затем, когда речь пошла о Геймер (а она не могла о ней не пойти), позиция режиссера уже не была столь уверенной.

Так, например, он рассказал, что в том, что интерес к делу Саманты, о котором все давно забыли, возбудил в 2003-м году Харви Вайнштейн, который боялся, что фильм Полански «Пианист» составит конкуренцию его фильму «Чикаго» в борьбе за «Оскар». Возможно, это и так, к тому же сейчас удобно валить на Вайнштейна все шишки, но любому непредвзятому человеку понятно, что то, как возник интерес к этой истории, не меняет сути самой истории.

Впрочем, это, очевидно, понимает и сам Полански, поскольку говорит в интервью о том, что «только мы одни, я и Саманта, знаем, что случилось в тот день». Впрочем, он признает, что «совершил ошибку», «глубоко сожалеет об этом» и не раз писал об этом Геймер. И, мол, ее тоже мучает внимание прессы и она даже писала прокурору, что травма, вызванная у нее СМИ, гораздо хуже, чем то, что с ней сделал Полански. Вот это он, пожалуй, сказал напрасно, поскольку такие фразы имеют право существовать только в виде прямой речи самой Геймер, а не в пересказе самого Полански.

Правда, когда Полански начал жаловаться на Вайнштейна, журналист сделал хороший ход, задав режиссеру прямой вопрос: «Вы считаете себя жертвой?», что в общем контексте разговора прозвучало почти издевательски. И тут Полански заговорил о том, что СМИ  уже много лет делают из него монстра, и давно уже нарастил в результате всех обвинений себе толстую шкуру, а общается по этому поводу со СМИ только ради своих родных, которых эти обвинения травмируют. И добавил – мол, конечно, он несет ответственность за то, что совершил в 1977-м году ошибку, но теперь за это расплачивается его семья, поскольку СМИ подхватывают сегодня даже самые абсурдные новые обвинения против него, чтобы оживить историю 1977-го года.

Не совсем, впрочем, понятно, что из этого следует – перестать напоминать режиссеру о том, что случилось в 1977-м году, потому, что это травмирует его родных? Логика в этом есть, но очень уж однобокая…

Заставочное фото: Monitor.bg