Сегодня - день рождения великого кинорежиссера Ингмара Бергмана: 5 его лучших фильмов

Обычно мы не пишем о днях рождения умерших деятелей культуры, но для Ингмара Бергмана делаем исключение по той простой причине, что его уровня (тут много разных аспектов, о которых - позже) не достиг ни один из ныне живущих деятелей кино. А значит - Бергман жив до сих пор и дразнит наших работающих в кинематографе современников как Джомолунгма - альпинистов. 

Кстати, биография великого шведского режиссера (именно режиссера, поскольку у себя в Швеции Бергман в театре работал не меньше, чем в кино, просто мы этих постановок не видели) – наглядный пример того, о чем мы не раз писали. А именно - можно ли полагаться на кинофестивали и кинопризы для определения реального положение дел в кино. Правда, для того, чтобы раскрыть даже эту локальную тему (как и любую другую в связи с Бергманом) надо писать отдельную статью, поэтому ограничимся одним примером.

Підписуйтеcь на наш Telegram-канал Lenta.UA - ЄДИНІ незалежні новини про події в Україні та світі

В истории Каннского кинофестиваля есть несколько режиссеров, которые удостаивались его главной награды, Золотой пальмовой ветви, дважды (трижды – никто). Например - Билле Аугуст, режиссер, несомненно, достойный, фильмы которого вряд ли смотрит кто-то, кроме самих датчан и жюри международных фестивалей. Ингмар Бергман за свою кинокарьеру не получал ее ни разу, и к 1997-му году ситуация превратилась в анекдотичную. То, что человек, изменивший мировое кино, к своим 79-ти годам так и остался без главной награды Канн, било по авторитету не Бергмана, а самого кинофестиваля, который позиционирует себя как самый авторитетный в мире.

И каннские мудрецы придумали, как им казалось, выход из положения. Они учредили так называемую «Пальму пальм», которую решили вручать за совокупность достижений в кино, с тем, чтобы вручить ее шведскому гению. Церемония первого вручения нового приза, надо полагать, намечалась грандиозной, однако Бергман не отказал себя в маленьком мстительном удовольствии и, сославшись на болезнь, на нее не приехал – чем сорвал весь праздник.

А теперь – о серьезном. Назвать 5 лучших фильмов Бергмана – штука очень субъективная, но если выбрать какой-то критерий – вполне возможная. Представим себе человека, который не видел ни одного его фильма – а может посмотреть лишь пять. Тогда бы был смысл предложить ему ту «великолепную пятерку», где великий швед либо вообще первым открыл данную тему в мировом кинематографе либо довел уже существующую до недосягаемого совершенства.

В этом смысле «Земляничная поляна» 1957-го года – классический пример. 78-летний профессор Исак Борг едет из Стокгольма в Лунд на церемонию присуждения ему очередного высокого звания. Вместо самолета он выбирает автомобиль, который ведет его невестка Марианна, и, проезжая через места своей молодости, предается воспоминаниям. В результате он выясняет для себя самого, что за его внешне благообразной для окружающих жизнью скрывается предательство им близких ему людей, его черствость и эгоизм. Но главное здесь все же в том, что Бергман первым в мировом кино ввел в ткань традиционного повествования сны, галлюцинации и смешение в одном кадре событий, происходивших с временным промежутком в десятки лет. В дальнейшем этот пример стал традиционным, но для 1957-го года это было революционным открытием.

Фильм «Причастие» 1961-го года – камерный рассказ об одном дне священника маленькой церквушки в шведской провинции. Бергман, сын сурового лютеранского пастора, был одержим тогда атеистическими сомнениями, которые к концу его жизни рассеялись. Как писали рецензенты того времени, главный герой взывает к Богу – и, не получив ответа, убеждается в том, что служит тому, кого нет. Тут, конечно, есть определенная наивность – представлять Бога чем-то вроде телевизора, который обязан включаться при каждом нажатии кнопки – но для того времени сама постановка этой темы в кино была новаторской. С формальной же точки зрения Бергману, как и в «Земляничной поляне», удалось втиснуть в события одного дня множестве самых разных людских судеб.

«Молчание» 1962-го года – один из самых мрачных фильмов Бергмана. Сюжет его можно пересказать буквально в двух предложениях – две сестры, Эстер и Анна со своим маленьким сыном, которые едут в поезде, вынуждены сойти с него из-за болезни Эстер в некоем мрачном городе Тимока. Люди здесь разговаривают на непонятном им языке, да и события, которые происходят тут, непонятны (например, время от времени по улицам ездят танки). Эстер болеет в гостинице, Анна, охваченная неясной похотью, которую в конце концов удовлетворит, бродит по городу, а ее маленький сын – по гостинице, попадая в какие-то сюрреалистические ситуации вроде репетиции цирковых карликов, которые наряжают его девочкой. Вся эта история, по Бергману – метафора человеческой жизни, в которой невозможно по-настоящему понять, что же происходит вокруг, а заканчивается всё и у всех одинаково – смертью (Эстер в конце фильм умирает).

«Осенняя соната» 1978-го года – возможно, не самая выдающаяся лента шведского режиссера. Между «Молчанием» и нею – 16 лет, за которые Бергман снял несколько фильмов, в том числе подлинные  шедевры, как «Шепоты и крики», кинематографически совершенные, но один другого мрачнее. «Осеняя соната» на этом фоне проще и понятнее и отчасти повторяет тему «Земляничной поляны». Мать, знаменитая пианистка (ее играет легендарная актриса Ингрид Бергман, однофамилица режиссера), заезжает в гости к взрослой дочери (Лив Ульман) с формальным визитом, который неожиданно превращается в обычное для фильмов Бергмана выяснение отношений. В итоге выясняется, что мать, занятая своей профессией и славой, дочь никогда не любила, а та всю свою жизнь чувствовала себя одинокой и преданной матерью. Но, в отличие от «Земляничной поляны», ни к какому раскаянию это не приводит – мать уезжает, радуясь, что избавилась от притязаний дочери. Обычная семейная история, рассказанная Бергманом с потрясающим психологическим мастерством.                      

Ну и, наконец, фильм «Фанни и Александр» 1982-го года, существующий в двух версиях – кинотеатральной (188 минут) и телевизионной (312 минут). Это абсолютный шедевр (даже в США фильм умудрился получить четыре «Оскара»), в котором Бергман разбирается со своим детством и своим отцом-пастором. События разворачиваются в Стокгольме с 1907-го по 1910-й годы, где маленькие брат и сестра, Фани Александр, после смерти своего отца, директора театра, попадают в дом епископа Вергеруса, за которого выходит замуж их мать. В доме Вергеруса все живут по строгим правилам, где за малейший проступок следует наказание – с точки зрения здравого смысла несоразмерное, но с точки зрения епископа – справедливое, поскольку он считает, что не наказывает детей, а воспитывает их.

Тут нельзя отделаться от мысли о том, что так Бергман расправляется со своими детскими воспоминаниями об отце-пасторе, предельно их гиперболизируя. И что всё его «богоборчество» 60-х годов было направлено именно на рамки лютеранского образа жизни того времени, а не на религию вообще. Но это лишь один из аспектов «Фанни и Александра», эпопеи, которая включает в себя практически все бергмановские «фирменные» тема режиссера – запутанные семейные отношения, роль искусства в нашей жизни и т.д.

И если наш список до одного фильма, то это, пожалуй, именно «Фанни и Александр». Правда, в этом случае вы лишите себя удовольствия от просмотра других шедевров.

Фото: Pinterest