Немецкое социальное государство скончалось

Иногда статьи и книги какого-нибудь ученого вызывают во всем мире шок не меньший, чем важное заявление статусного политика. Профессор Базельского университета, доктор наук и социолог Оливер Нахтвей – из числа таких ученых. Несколько дней назад New York Times (что уже говорит о высоком месте профессора в западной интеллектуальной иерархии) напечатала его статью, в которой тот утверждает, что после ухода Меркель Германия погрузится в политический и экономический кризис, который, возможно, станет началом конца Евросоюза. А вчера британское издание The Gardian дало обширную рецензию на свежую книгу Нахтвея «Скрытый кризис Германии».

В ней Нахтвей доказывает, что Германия перестала быть тем, чем гордилась долгие  годы – социальным государством всеобщего благосостояния. На обложке книги автомобиль немецкого производства падает в пропасть, и на то есть причины. В самой богатой стране Европы работает больше бедных, пишет Нахтвей, чем в любом другом государстве ЕС, а каждый четвертый получает меньше минимальной заработной платы.

Підписуйтеcь на наш Telegram-канал Lenta.UA - ЄДИНІ незалежні новини про події в Україні та світі

Немецкие социальные лифты, которые еще несколько лет назад бодро взмывали вверх, остановились. Бедные становятся беднее, богатые – богаче. Немцы старшего возраста скатываются в прекариат (модный на Западе термин, означающий людей с постоянной неполной занятостью) раньше, чем это было несколько лет назад. Неравенство в оплате между работающими женщинами еще выше, чем в целом по стране.

Нахтвей называет это явление регрессивной модернизацией и формулирует такой парадокс: «Чем больше общество основано на равенстве возможностей, тем более неравным оно со временем становится и тем более законным является его неравенство». Проигравших в гонке за успех считают заслужившими проигрыш, выигравших – заслужившими выигрыш.

Кроме того, немецкое общество становится столь же классово закостеневшим как нынешнее британское. Нахтвей вводит для иллюстрации этого явления термин «гомогамия», обозначающий, что в Германии теперь в брак обычно вступают люди со схожим экономическим статусом. Как он пишет, если раньше немецкие хирурги ухаживали за молоденькими медсестрами, то теперь они предпочитают хорошо зарабатывающих женщин-анестезиологов. Так немцы страхуются от возможной потери работы одним из супругов – чтобы зарплаты второго хватило на двоих.

Нахтвей отмечает, что треть немецких студентов настолько напугано перспективами попадания в прекариат, что мечтает о работе на государственной службе. Мол, лучше считать цифры на гарантированном посту с хорошей пенсией в будущем, чем работать на передовых заводах BMW, откуда тебя могут в любой момент уволить. На большинстве немецких предприятий никто тебя в этом случае не защитит – лишь 29% западногерманских и  15% восточногерманских работников трудятся в фирмах, где действуют коллективные договоры.

Нахтвей называет все это следствием неолиберализма, который пришел в Германию из США и Великобритании времен Маргарет Тэтчер. Но он никого не обвиняет, а видит в этом естественный ход вещей и формулирует еще один парадокс: послевоенное государство всеобщего благосостояния было необходимой предпосылкой для реализации личности. Но именно эта реализовавшая себя личность в эпоху неолиберализма убила государство всеобщего благосостояния.

Как пишет автор рецензии в The Gardian Стюарт Джеффрис, все это наполнило бы его  злорадством, если бы не очевидное осознание того, что социальный упадок, который описывает Нахтвей, точно так же относится и к Британии. И заканчивает рецензию отточенной фразой – Германия в кризисе очень похожа на Британию, только лучше делает машины.